Я не понимаю, во что впуталась, зато хорошо понимаю, как мне выбраться. Все, что мне нужно — две тысячи зигов, чтобы отдать Тамсин долг, и тогда я закрою лабораторию, найму мага разума стереть воспоминания и продолжу жить обычной жизнью. У меня мало времени и ограниченные возможности, но я знаю один быстрый способ разжиться деньгами. Я просматриваю объявления о поиске подопытных в Горниле, выискивая самые высокооплачиваемые эксперименты. Записавшись на все, куда только можно, я надеюсь на лучшее. Первые два проходят как по маслу — двадцать уколов в позвоночник почти не болят, ну а небольшой взрыв, когда смешались магия огня и воды… не так уж мне были и нужны мои ресницы.
Для третьего эксперимента мне приходится отправиться в самое сердце Объединения Симиков. Сказать, что меня гложут сомнения, — ничего не сказать. Выход за привычные рамки в магии стихий — это одно, а вот от игр с биоинженерией мне становится не по себе. Это опасно. Это против природы. Но биоманты Симиков платят подопытным втрое больше химикеров Иззетов, так что я пытаюсь унять страх, думая о семи сотнях зигов, что скоро зазвенят у меня в кармане.
От их лаборатории у меня мурашки по коже — огромные аквариумы, заполненные сине-зеленой жидкость, и в них шевелятся какие-то силуэты с непомерно большим количеством рук и ног. Мне приходится заполнить ворох бумаг: полная история болезней, психологическая оценка, отказ от ответственности, в который нужно вписать, как найти моего шамана в случае срочной необходимости, и описание похоронного обряда на тот случай, если случится худшее. Я заканчиваю предпоследнюю страницу последней анкеты, как вдруг натыкаюсь на пункт, который рушит мои планы:
Подвергались ли вы действию спиралей перерождения или облученных чар за последние семь дней?
Моя рука дрожит, но я отмечаю пункт «нет» — хоть сегодня утром в ходе экспериментов у меня было и то, и другое. Я не могу себе позволить пропустить этот эксперимент. Они начинают тесты. В меня втыкают полдюжины трубок и шлангов, и таинственные жидкости текут по моим жилам. У меня тут же начинает кружиться голова.
— Все в порядке? Ты можешь продолжать? — спрашивает старший биомант. Это человек, но вся его кожа покрыта чешуей рептилии. Его лишенные век глаза черные, как тот пространственный разлом, и мне становится страшно, что я провалюсь в них и пропаду навсегда.
Я беру себя в руки и киваю. Каждый волосок на коже на моих руках начинает чесаться. Магия Симиков меняет меня изнутри. Я чувствую покалывание в костях и прежде чем успеваю осознать, что происходит, зубы у меня во рту, перемешиваются, перестраиваются, становятся острыми и зазубренными. Хребет скручивается, растет, каждый позвонок удлиняется и выпускает острые шипы. Коричневатый цвет моей кожи меняется на пепельно-серый, грубый, как старая рогожа. Я пораженно гляжу на свои руки и вижу, как серебристо-голубые когти растут на месте ногтей.
— Что-то определено идет не так, — говорит биомант. — Ты уверена, что за последние дни не пользовалась спиралями перерождения?
Я пытаюсь ответить, пытаюсь признаться, что может быть вышло так, что пользовалась… но мой рот заполняет пена, и я не могу произнести ни слова.
В приступе паники, перестав осознавать происходящее, я вырываю трубки из обоих рук. Биомант пытается удержать меня, но я прорезаю когтями его лабораторный халат и чешуйчатую плоть, а потом со всех ног бегу прочь. Я несусь по коридору, а из наполненных жидкостью чанов на меня смотрят сотни раздутых лиц. Коридор выходит в закрытый дворик с прудом. Вода мерцает, освещая все вокруг колдовским светом. Мне кажется, что я тону. Я пробиваюсь к выходу, я с хрипом хватаю ртом воздух, но не перестаю бежать. Для чудовищной твари вроде меня есть только одно подходящее место. Канализация.
Съежившись, я прячусь в тени за сваей моста. Я наполовину погружена в воду, наполовину лишилась рассудка. Я такая уродливая, что даже сточные сирены не приближаются ко мне. Я думаю, что это конец, что жизнь уже не станет хуже — и в этот момент из-за угла выходит Тамсин. Парящий шар, порожденный спектральным конвертером, освещает канализацию. Свет прогоняет тени, и она меня замечает.
— Либет, — говорит Тамсин.
— Тамсин, — отвечаю я. — Мне пока не хватает денег расплатиться с тобой, но дай мне немного времени, и я…
— Ты прекрасно знаешь, что я не за деньгами.
Да, я так и думала.
— Когда ты рассказывала мне, что случайно убила химикера… это ведь была неправда, так?
— Ты меня раскусила.
— Ты убила его намеренно?
— Не было никакого химикера, Либет. Я никогда не работала взрывоискательницей.
Что-то чужеродное идет рябью под ее кожей, и бывшие у меня когда-то мысли о том, как удобно она себя чувствует в своем теле, уходят из моей головы навсегда.
— Я никогда не работала ни в Горниле, ни в Литейной. Слишком много охраны и мер безопасности. А вот в маленькие лаборатории, вроде твоей, попасть легко, и если правильно выбрать время, то можно застать гения в момент его становления… .
— Ты правда считаешь меня гением?.. — начинаю я, но гоню от себя этот приступ самолюбия, чтобы сосредоточиться на важном. — Ты имитатор?
И тогда я понимаю.
— Шпионка Димиров.
— Собственной персоной, — подтверждает Тамсин. По ее коже вновь проходит рябь. — Ну, если можно так сказать.
Проклятье… А она так ловко работала в лаборатории. Отлично разбиралась, что к чему. Я делаю глубокий вдох.
— Но когда ты сказала про гения, ты это имела в виду в буквальном смысле, или… — но прежде чем я успеваю закончить вопрос, я замечаю, как кто-то стремительно приближается к нам. Крылья хлопают, как паруса на штормовом ветру, желтые глаза горят огнем. Дрейк, которого отправили сюда разбивать жирберги, несется прямо на нас. В его пасти трещат электрические разряды, а потом я вижу, как он глубоко вдыхает…
— Дрейк! — кричу я.
— Ты правда думаешь, что я на это куплюсь? — говорит Тамсин. Энергия в направленном на меня конвертере издает низкий и угрожающий звук.
У меня нет времени бояться. В голове сами собой всплывают правила, о которых говорил мне мой проводник по стокам: «Если вылезти успеешь, точно ты спастись сумеешь. Коль остался ты в воде, то ныряй — иль быть беде». Я задерживаю дыхание, ныряю и плыву в глубину, надеясь на лучшее.
Электричество непредсказуемо, неразборчиво и безжалостно. Разряды проходят через сточную воду и проходят через меня. Каждый мой мускул сводит так сильно, что мне кажется, что меня разорвет пополам. Наконец, когда все проходит, меня вдруг охватывает чудовищная жажда, и я еле сдерживаюсь, чтобы не начать жадно глотать воду канализации. Мое сердце в порядке, мозг — тоже (по большей части), но мне хватает ума не путать удачу с милосердием. Я вновь получаю удар — на этот раз кулаком в живот. «Тамсин» врезается в меня, выбивая последние остатки воздуха из груди. Его пузыри поднимаются наверх, и я хочу за ними, но шпионка крепко держит меня и тащит вниз. Я царапаюсь, бью когтями, пробивая путь к поверхности, и тогда «Тамсин» с размаху бьет меня головой в подбородок. Пока я пытаюсь прийти в себя, она призывает новый шар.
Такого разума, как у тебя, ужасно жалко лишаться, но сыворотка теперь принадлежит Димирам. Прощай, Либет.
Я не знаю, почему, но мысль о том, что у меня отнимут авторство моего открытия, пугает меня куда сильнее, чем перспектива лишиться жизни. Я опускаю взгляд на когти — острые и грозные. Я не берсерк и до сегодняшнего дня не замечала в себе свирепости, но это не значит, что я готова сдаться без боя. Я бросаюсь на Тамсин, целясь когтями в лицо. Она уклоняется, а потом запускает шар прямо мне в живот. Меня сгибает от боли — это глубокая, пульсирующая агония, от которой у меня белеет в глазах. Но я пересиливаю боль и бью снова. На этот раз когти достают до кожи — совсем немного, но этого хватает, чтобы появилась струйка бледно-зеленой крови. Почти сразу же рана затягивается. Шпионка поворачивает колесико спектрального конвертера на два щелчка после максимума, и появляется исполинский шар, медленно начинающий движение в мою сторону.
Так ничего не выйдет. Я мыслитель, а не боец. Если я смогу ее победить, то сделаю это силой разума. Она надвигается на меня, а я пячусь спиной вперед, пока сзади не раздается хлюпание: я упираюсь в жирберг, преграждающий путь. У меня нет выбора, так что я вонзаю когти в его стенку и карабкаюсь наверх. Тут я на виду, зато двигаюсь быстрее и могу уклоняться от снарядов.
Тамсин тоже пытается взобраться на жирберг, но я раскачиваю его, чтобы усложнить ей задачу. Она поскальзывается и падает в воду. Я делаю попытку сбежать, но спотыкаюсь о старый сварочный конденсатор. Он тяжелый и сделан из прочного стекла. Я начинаю оглядываться и с удивлением понимаю, что утилизаторы до этого жирберга еще не добрались. Среди обычного хлама и мусора я замечаю несколько предметов, которые, при условии наличия смекалки и прямых рук, можно использовать. Я снова гляжу на сварочный конденсатор. Припоя в нем осталось совсем мало, но конденсатор сможет сыграть роль стопорного колокола. Если найти достаточно деталей, то можно скрутить самодельный балласт, поглощающий разряды шаров Тасмин.
Показывается ее голова, в меня летит очередная сфера. Она чиркает по ноге, и та тут же немеет и начинает страшно болеть. Я еле удерживаюсь на ногах. Я поднимаю сварочный конденсатор над головой, словно готова швырнуть его в шпионку, и та приседает, пригибается. У меня мало времени. Во второй раз она на это не купится.
Я пробираюсь к торчащему из поверхности жирберга старому трезубцу. Его рукоять растрескалась, и самоцветов в нем давно уже не осталось, но я до сих пор чувствую, как по нему течет магия. Выйдет отличный щуп для моего балласта. Две потрескавшиеся спирали маны сойдут за приемники. Вряд ли до меня кто-то пробовал такое, но мне приходится обходиться тем, что есть. Припой старый, так что я возвращаю его к жизни небольшим импульсом ремесленной магии. Наконец он ползет вперед, соединяет колокол с трезубцем, и в тот момент, когда последние его нити добираются до спиралей, я поднимаю голову и вижу, что Тамсин взобралась на жирсберг. Подхватив балласт, я готовлюсь к драке — но он даже близко не готов.
Я показываю пальцем куда-то за ее плечо, и мои глаза широко раскрываются.
— Опять!
Я падаю ничком, как на тех упражнениях, что учат дети, чтобы не получить удар молнией при встречей с рассерженным дрейком. Тамсин оглядывается и смотрит в темноту, сощурив глаза, и тогда я прыгаю вперед, подхватив балласт и воспользовавшись моментом. Вложив все свои силы и широко размахнувшись, я мощно бью шпионку балластом в челюсть. Она катится , переворачивается раз, два, и наконец падает лицом вниз в грязную воду. Хороший удар. Человека я бы вырубила, имитатора — неизвестно.
У нормального балласта должен быть баллон для хранения заряда, но тут мне никогда не достать ничего подобного. Однако если принцип микрофрактурных допусков Ворвитта-Айсли работает и в условиях, далеких от идеала, то у меня есть шанс, если я найду что-то для перенаправления энергии. В бугре из жирной слизи я замечаю деталь, которая может мне помочь. Я подхожу и вытаскиваю ее на свет. Это крышка от старинного бойлера — совершенно проржавевшая с выпуклой стороны, а внутри миззиевое покрытие так истощилось, что с ним даже не имеет смысла возиться, чтобы снять. Но годы чистки решеток печей не прошли даром, и совсем скоро миззий начинает сверкать: замечательная вогнутая направляющая для магии.
Тамсин застает меня врасплох , поднявшись с дальней стороны жирберга. У меня нет времени приладить крышку, так что я просто держусь и надеюсь. Когда очередной взрывной шар подлетает ко мне, я встречаю его своим самодельным балластом. Электричество поднимается к приемникам, через щуп, и собирается в чаше крышки. Несколько секунд мы с Тамсин просто стоим, пораженные тем, что это вообще сработало. Наконец она выходит из оцепенения и бросается на меня, раскинув руки. Новый шар готов сорваться в полет. Прежде чем накопленный заряд успеет рассеяться, я взмахиваю щупом, и выпущенный электрический разряд бьет шпионку в грудь.
Все ее тело вспыхивает. От удара она отлетает в одну сторону, а крышку отбрасывает в другую. Я моргаю, стараясь избавиться от выжженного на сетчатке образа Тамсин, а потом вижу ее из плоти и крови: она пытается подняться на ноги. Но прежде чем она успевает это сделать, я упираюсь коленом ей в спину и поднимаю голову, потянув за волосы. Дикое чудовище во мне ревет и требует мести, но я смотрю на свои руки… вновь гладкая кожа, ухоженные тупые ногти, — и я понимаю, что эффект от эксперимента прошел. Я вновь стала собой… но чувствую в себе перемены, и за них, я уверена, благодарить надо магию Симиков.
— Это мое открытие, — шиплю я. — Я не позволю ему попасть в руки Димиров.
— Я никому не скажу, клянусь, — молит она.
— Знаю, что не скажешь, Тамсин, говорю я ей и становлюсь, как молния: непредсказуемая, могущественная, безжалостная, — все те качества, которые делают ее прекрасной и смертоносной. Как это уже было с мышами, на этот раз решение убить приходит легче, и когда шея Тамсин ломается, я утешаю себя тем, что ей совсем недолго было больно. Сделав шаг назад, я смотрю, как заклинания, придававшие ей человеческий облик, покидают труп. Тело остается лежать — трофей для утилизаторов, которые его обнаружат. Я собираю детали самодельного балласта, чтобы отнести в лабораторию. Немного поработать, и у меня будет два открытия, которые можно показать совету. Если же они не признают мои разработки…
Чудовище внутри меня ворочается под кожей. Вместе из нас выйдет отличная команда.
Источник: https:/magic.wizards.com
